И.В. Дмитревская

Метафизика молчания: герменевтический аспект

Постановка проблемы.

В некоторых жизненных ситуациях человек выбирает стратегией поведения молчание. Например, между людьми долгие годы идет ожив­ленная переписка. И вдруг один из них замолкает надолго, возможно, навсегда. Он знает, почему молчит, но его адресат теряется в догад­ках. Семантика молчания в этом случае многообразна и глубока: обида, непонимание, страх, стыд, гнев, озлобленность и т.п.; все это содер­жательные объяснения. А на уровне сущности молчание объясняется тем, что информация работает против тебя, и в Другом видишь Чужого. Чу­жой, в отличие от Я и Ты не дает, а отнимает существование, с пути жизни толкает на путь смерти. Молчание свидетельствует о том, что коммуникативное пространство между собеседниками исчерпано, и даль­нейшее общение губительно для одного из них. Молчание - проявление инстинкта самосохранения: оно помогает восстановить утраченную пси­хологическую целостность. Аналогичную роль играет размолвка в ссоре супругов, возлюбленных или друзей. Когда один из них заявляет: ?Я с тобой не разговариваю?, то это означает, что целостность самого еди­нства - супружеской пары, дружеского союза - нарушена, либо страда­ет один из его участников. Альтернатива ссоры - молчание, восстанав­ливающее единство. Еще пример. Молчание на похоронах имеет знаковую природу: ставит рубеж, непереходимую границу между миром живых и мертвых и, тем самым, несет идею сохранения мира живых, его недося­гаемости для влияний из загробного мира. Сохраняющую психологическую целостность роль молчания правильно описал Ф.И.Тютчев в стихотворе­нии ? Silentium? : ?...Мысль изреченная есть ложь. / Взрывая, возмутишь ключи - / Питайся ими - и молчи.?

Вопрос о метафизике молчания сводится к герменевтической проблеме. Каковы ?лики? молчания, что оно может выражать, как его истолко­вать? Существует ли структурный инвариант при всем многообразии объяснений причины молчания? В чем конструктивная и деструктивная функция; есть ли принципиальная разница между молчанием ?за? и молчанием ?против? или она относительна? Какую роль играет молчание в структуре диалога? Как связано оно с пониманием или непониманием? Наконец, какую роль играет молчание во взаимодейст­вии Логоса и Мелоса в художественном, в частности, поэтическом про­изведении?

1. ?Лики? молчания.

Содержательно оно выражает разные психологические состояния - печаль или радость, недоумение, растерянность или наоборот, решимость, волнение или спокойствие, знание или незнание, усталость, сосредо­точенность, желание покоя, согласие или несогласие и т.п. Но во всех его проявлениях существует некоторый структурный инвариант: молчание - знак реальной или виртуально существующей пограничной ситуации, разрыва бытия, нарушения его целостности, системности.

А. Место молчания в диалоге.

Диалог - форма общения, обмен информацией, как интеллектуальной, так и эмоциональной, между двумя людьми или группами. Его логическая
структура обусловлена назначением: цель диалога - снять неопределен­ность , заменить ее информационной определенностью , поэтому диалог представляет собой вопросно-ответную систему. С теоретико-системной точки зрения, длящийся диалог - это система знания, обладающая стру­ктурной, субстратной или концептуальной открытостью. Если неопределенность всех уровней организации диалога оказывается снятой и за­меняется определенным знанием, то диалог завершается. Он протекает в коммуникативном пространстве; молчание (пауза) в конце диалога означает исчерпанность коммуникативного пространства. Пауза в сере­дине диалога имеет различную семантику: если она возникает на кон­цептуально-структурном уровне организации, то свидетельствует, как правило, о непонимании предмета разговора или сущности проблемы. Пауза субстратного типа говорит об открытости на этом уровне систе­мы знания; например, такого рода пауза возникает при обсуждении проблемы, когда нужно привести пример. Молчание в средине диалога
свидетельствует о том, что собеседникам (одному или обоим) необ­ходимо время для восстановления системной целостности знания на концептуальном, структурном или субстратном уровне. Иногда она ука­зывает на недостаточность информации или бедность тезауруса. Если информацию невозможно получить или восполнить, диалог обречен на
умирание. Эти логические причины психологически модифицируются на уровне явления: обида, утомление, раздражение от безинформативности разговора, непонимания или от отсутствия паритетных позиций в диа­логе, когда один из собеседников претендует на доминантное положе­ние, стремится подчинить партнера, навязывает свои правила игры. Часто молчание обнаруживает насильственный характер разговора, си­туацию, когда один из участников общается с позиции ?постава?, не дожидаясь, когда ?бытие? другого образует ?просвет?, куда можно войти с вопросом (М.Хайдеггер). Такой диалог обречен,
и пауза - знак его обреченности.

Жизнеспособный, ?ноосферный? диалог, как правило, ведется на паритетных началах; молчание в нем конструктивно, имеет цель на­копления информации, энергии или жизненных сил.

Б. Молчание и понимание.

Понимание, с логической точки зрения, - это определенное отноше­ние между компонентами знания. Л.Шестов считал его отношением между известным и новым знанием, подведением нового под известное. Как и диалог понимание имеет системную природу: чтобы собеседники понимали друг друга необходима определенная организация их тезаурусов: тезау­рус - совокупность знаний, чувств, эмоций, оценок каждого из собеседников. Хорошо понимают друг друга люди, обладающие концептуально-структурной общностью тезаурусов; их знание открыто лишь субстратно, обмен информацией происходит на уровне субстратов. Например, ученые, работающие в одной парадигме, хорошо понимают друг друга, а их рабо­ты субстратно обогащают систему знания в данной предметной области.

Ситуации понимания предшествует непонимание . Оно объясняется тем, что тезаурусы собеседников не совпадают на концептуально-струк­турном уровне, хотя и совместимы субстратно. Скажем, ученые, работа­ющие над одной проблемой, могут иметь различные объясняющие и обоб­щающие факты концепции, и каждый не принимает концепции другого. Су­ществуют различные модели понимания. В одном случае непонимание сни­мается объяснением , как это делается в науке, когда один из собеседников выстраивает в тезаурусе другого концептуально-структурный уро­вень своей системы знания. Но это возможно лишь в том случае, когда тезаурус другого открыт на этом уровне. Если тезаурус собеседника уже сформирован и закрыт, то восприятие и понимание невозможно; в лучшем случае реципиент пытается ?втиснуть? чужую концепцию в прокрустово ложе собственной, обрубая все то, что в нее не вписывается. Не случайно Фейерабенд отмечает, что ученые, принадлежащие к различ­ным сообществам, в принципе не могут понять друг друга. В этой модели реципиент (читатель) не понимает индуктора (автора), а дает интерпретацию сообщаемому знанию. Эта модель называется интерпретационной . Другая модель - собственно понимающая , - предполагает ?вживание? в содержание нового знания на концептуально-структурном уро­вне организации. Такое понимание широко используется в искусстве - литературе, живописи, музыке. В понимании первого типа доминирует Логос (рассудок, понятие, логика), в понимании второго - Мелос (чувство, образ, интуиция).

Молчание как стратегия поведения в ситуациях общения может оз­начать как понимание, так и непонимание, причем, то и другое на раз­ных уровнях взаимодействия и взаимопроникновения знания Возможно тотальное непонимание , когда люди психологически и интеллектуально несовместимы; тезаурусы являются закрытыми и определенными система­ми на всех уровнях организации. Ограниченное непонимание предполагает, что тезаурусы собеседников совпадают в каком-то отношении, но не совпадают в других; понимание требует расширения и углубления тезаурусов. Полное понимание - это ситуация, когда тезаурусы совпа­дают на всех уровнях организации знания при одновременной психоло­гической совместимости собеседников, или находятся в отношении дополнительности; собеседники оказываются взаимно интересны и новы друг для друга: ?Они сошлись. Волна и камень, / Стихи и проза, лед и пламень / Не столь различны меж собой...? (А.С.Пушкин).

В случае глобального непонимания молчание не является деструк­тивным, поскольку создает условия для сохранения психологической и интеллекту­альной целостности. Это не ?знак согласия?, а скорее знак несогласия . При тотальном совпадении интеллектуальных и психологических тезау­русов - молчание также конструктивно, создает новое психологическое единство: ?...Порою и молчание нам понятней всяких слов?. При части­чном понимании (непонимании) молчание конструктивно, если позволяет ?вжиться? в концепцию собеседника или ?вписать? информацию в свой тезаурус.

Когда молчание в ситуации понимания деструктивно? Тогда, когда разрушает психологическую или интеллектуальную целостность, сформи­рованную систему миропонимания, устоявшийся способ общения или жизни. Скажем, молчание одного из корреспондентов в переписке для другого, привыкшего потреблять информацию, может быть крайне разрушительным, в то время как молчащий получает необходимую передышку для восста­новления сил и накопления информации, для него молчание конструктивно, является сохраняющим. Одно и то же явление - молчание с точки зрения разных участников диалога может нести и конструктивную, и деструктивную функцию.

Способ интерпретации молчания, его понимание, во многом зависит от психологического типа личности. Существуют самодостаточ­ные люди; это ?реистический тип?. Есть люди ?атрибутивного типа?: их личность зависима, и, говоря языком логики, может рассма­триваться как свойство более сильной. Для первых молчание, как пра­вило, конструктивно, потому что позволяет осмыслить ситуацию непони­мания и найти правильное решение; для вторых оно деструктивно: поте­ряв опору, они перестают существовать как целостность.

С экзистенциалистской точки зрения, молчание - знак ?дыры в бы­тии?. Оно может кричать о помощи или просить о невмешательстве, по­кое, который даст силы для восстановления. При любом развитии собы­тий, прежде, чем начать активно действовать, следует спросить, нужен ли ты? И только получив ответ, начать действовать, не нарушая цело­стности, не навязывая нерелевантных концептов и структур, а восста­навливая ту целостность, которая присуща данному бытию по природе.

2. Мелос и Логос в произведениях А.С.Пушкина.

Семантика этих слов многозначна. Логос - прежде всего единство мысли и слова, мысль, воплощенная в языке. Узкий смысл Логоса - это рассудочная деятельность и ее результаты: понятие, суждение, умозаклю­чение. В более широком смысле Логос - необходимое условие бытия, его закон и сущность (Гераклит), Логос - отражение в человеческом со­знании Высшего разума, Идеи, Бога. Познавая мир и его Логос разумом, человек строит рациональную картину мира, оценивает ее как истинную или ложную. Мелос - единство звука и чувства. Его качества - ритм, рифма, гармония, мелодия, тон, темп, тема, контрапункт, интенсивность звука, а также свет, цвет, линия, форма и т.п. Мелос, как и Логос, выражает закон бытия и строит мелодическую картину мира , но способ познания другой - через чувства и интуицию. Логическая картина ми­ра представлена, в основном, в науке, мелодическая - в искусстве. Обе картины мира отражают одну и ту же сущность и один закон, но разными средствами: они рассчитаны на разное восприятие и спосо­бы освоения мира.

Противопоставление Мелоса и Логоса относительно: к той и другой картине мира приложимы оценки с позиций истины и красоты. Нам кажется, что нарушение логики Мелоса, как и мелодики Логоса является нарушением всеобщего закона, ведет к распаду самого бытия, а знаком распада является молчание, тишина. Молчание - свидетельство Танатоса, того, что бытие вступило на путь смерти.

В этом аспекте представляется интересным анализ композиции и системы образов романа в стихах ?Евгений Онегин?, кото­рый, по определению, представляет собой синтез Логоса и Мелоса. Предпосылочным знанием для исследования служит метафора соотнесения генотипа литературного героя с его внутренним качеством, ипостасью Мелоса или Логоса, Такой анализ поможет раскрыть внутреннюю логику произведения и ответить на вопрос, мог ли роман иметь иной конец?

Образ Татьяны Лариной - безусловно воплощает Мелос. Она тиха, печальна, молчалива, казалась чужой в семье, романтична (?любила на балконе предупреждать зари восход?), обладает мифологическим со­знанием (?верила преданиям...?), поэтична, музыкальна, имеет разви­тую, фантазию и интуицию (сон Татьяны), решительна, способна на поступок, натура цельная, любящая, живет сердцем, внутренним стерж­нем ее является Эрос, ее путь по отношению к себе и окружающим - путь жизни. Другой мелодический образ - Владимир Ленский , поэт, философ, романтик.

Образ Евгения Онегина - воплощает Логос . Это человек с ?хо­лодной и ленивой душой?, рассудочный и рациональный, не-романтик, прозаичен, строит научную картину мира, не искренен в любви, предпо­читает флирт, агрессивен, прагматичен, несамобытен (подражает геро­ям Байрона), носитель внутреннего Танатоса для себя и окружающих.

Любопытно, что Мелос Татьяны Лариной логичен, она не делает логических ошибок ни в поведении, ни в рассуждениях: получив отказ Онегина, она плотно закрывает свою душу для романтической любви (развитие сюжета строится по модели отрицающего модуса условно-категорического умозаключения); изучая его вкусы и пристрастия по кни­гам, оценивая убранство комнаты, она правильно усомнилась в его само­бытности (?Уж не пародия ли он??); ответ на письма Онегина тоже построен по правилам отрицающего модуса условно-категорического умозаключения (?Как с Вашим сердцем и умом быть чувства мелкого рабом??) А вот Логос Онегина не только немелодичен, но и, возможно, вследствие этого, нелогичен: уже в первом объяснении с Татьяной Онегин допускает логическую ошибку, строит неправильное условно-категорическое умоза­ключение, от отрицания основания к отрицанию следствия: ?Когда бы жизнь домашним кругом я ограничить захотел, ...То, верно, кроме Вас одной, невесты не искал иной. Но я не создан для блаженства...?. Из этих посылок не следует с необходимостью, что ?супружество нам будет мукой...? И на этой ошибке основано развитие сюжета романа: при сме­не антуража Онегин страстно влюбляется в княгиню Татьяну. А.С.Пушкин неявно дает понять читателю, что Логос в отсутствии Ме­лоса нежизнеспособен. Единственная фальшивая нота в поведении Татьяны в конце романа это фраза: ?К чему скрывать, зачем лукавить? Я вас люблю...? Можно ли любить человека, убившего душу, толкнувше­го самобытное, романтичное существо на путь равнодушного существования по стандарту? Может быть, А.С.Пушкин неявно утверждает, что путь сердца для человека истиннее пути рассудка, а в основе Логоса-закона лежит мелодическое начало, делающее закон жизнетворным?

Интересна семантика пауз , молчания, в структуре композиции. Первая пауза следует за письмом Татьяны к Онегину; ответа нет несколь­ко дней. В данном контексте молчание - ?мелодическая фигура?, свиде­тельствующая о пути смерти, трагической судьбе сильного и чистого чувства любви к Онегину. В дальнейшем, при объяснении Е.Онегин вербализирует семантику молчания. Пауза - элемент ссоры Онегина с Ленским накануне дуэли, и семантика ее аналогична: она предвещает тра­гическую гибель поэта. В конце романа, получив письмо Онегина с объ­яснением в любви, Татьяна ?держит паузу? несколько месяцев. И смысл молчания тот же: чувство Онегина обречено на гибель; здесь она по­ступила логично, ?властвуя собой?, руководствуясь рассудком, а не сердцем.

Наверх