Предисловие

С юных лет я знал, что должен написать эту Книгу. Полвека я работал над её философским обоснованием [1]. И вот, наконец, приступаю. Здесь не будет философских доказательств в классическом смысле. Они представлены тут в снятом виде. Просто я хочу высказать то, с чем я пришел в эту жизнь, что передумал и пережил за долгие годы и о чем не могу молчать. Мировоззрение для меня – не просто система научных или иных сведений о мире в целом, но система, точнее, целокупность идеалов , ядром которой является ответ на основной вопрос мировоззрения – вопрос об отношении человека к миру, его месте в мире, смысле его жизни. К чему нам самые могучие средства, если мы не знаем, во имя чего мы живем?! Такое мировоззрение можно было бы назвать идеологическим , если, конечно под идеологией понимать не искусственные мифы, предназначенные для манипуляции массами, а учение об идеалах.

Я не приемлю мир, созданный Homo sapiens vulgaris . А между тем, какой бы это мог быть чудесный мир! Если бы золотые зерна достижений созидателей соединить в целостной гармонии… Но этому мешает необузданная воля к власти хищников- деструкторов и непрошибаемая пошлость масс конформистов. Это главная проблема. Её постановка и осознание вытекающих из этого следствий станет итогом І раздела – Диагностика , в котором я покажу, как уроки ХХ столетия одновременно знаменуют конец новой эры, почему именно я – человек определенного типа (хотя и весьма нетипичный) оказался призванным увидеть это и, самое главное, предприму попытку тотальной критики истории и нынешнего состояния человечества. (Сначала я назвал этот раздел «Инвективы», но потом решил, что объективность оценки должна превалировать над морализирующими эмоциями). Название же ІІ раздела – Идеалы – говорит само за себя. Очень хотелось, чтобы ІІІ раздел мог получить наименование Пути . Но, к сожалению, для одного человека оправдать такое название - задача непосильная. Поэтому я ограничусь более скромным: Контуры путей.

Развернуть идеалы и контуры путей в стратегическую программу и стратегию её реализации под силу только консорции - сообществу единоверцев и единомышленников, исповедующих новые идеалы. Станет ли моя книга началом создания такой консорции? Молчание в ответ на все мои предыдущие обращения (причины которого мне достаточно ясны, и об этом ещё пойдет речь) заставляет меня быть готовым к отрицательному ответу. Что ж, по крайней мере, я всё проясню для себя. А в том, что идеи такого рода очень скоро (в историческом, но, увы, не в личном масштабе времени) появятся и будут востребованы, у меня нет сомнений. И, если мой архив сохранится, то будущий историк напишет об одном из предшественников…

18 декабря 2003 года.

[ 1 ] . См. мои книги: Сагатовский В.Н. Философия развивающейся гармонии в 3-х частях. Ч.1: Философия и жизнь. СПб. 1997; Ч.2: Онтология. СПб. 1999; Ч.3: Антропология. СПб. 1999. Сагатовский В.Н. Есть ли выход у человечества? СПб. 2000. Сагатовский В.Н. Бытие идеального. СПб. 2003. Сагатовский В.Н. Философия антропокосмизма в кратком изложении. СПб. 2004 .

ДИАГНОСТИКА

Уроки ХХ века. Конец «новой эры»

1. Новая эра – эпоха господства монотеистических религий. Все они вышли из библейского Ветхого завета. Христианство, в отличие от ислама и иудаизма с самого начала отмечено противоречием между Ветхим и Новым заветом, между договорными отношениями с Богом и Нагорной проповедью. В протестантстве эти противоречия достигли вершины и породили атеизм с одной стороны и лицемерный обман и самообман религиозных форм, воплотивших суеверно-магическую сторону религии, с другой. «Я сам построю рай на Земле» - говорит атеистический человекобог. «С нами Бог!» - восклицает якобы верующий и надеется поиметь от этого выгоду и на Земле и на Небе. Обе эти линии ведут к краху традиционных монотеистических религий и его явные признаки в ХХ веке означают конец новой эры.

2. Нагорная проповедь провозгласила равенство людей, любовь и презрение к земным благам. Ветхий завет, ориентирующий на выгодный договор с Богом, естественно привел к идее Реформации: не молитвами, а успехами в делах надо славить Бога. Но реальный результат успеха – богатство и власть, а их символ – Деньги. Духовность Нового завета остается мечтой слабых и ширмой, за которой прячется подлинный бог преуспевающих – воля к власти, наслаждению материальными благами и рискованной игрой – и всё по максимуму. Равенство, любовь и бескорыстные идеалы на словах и в утопиях, власть «избранных» - на деле. Мечтатели строили проекты будущего рая на Земле, «реалисты» строили свой «рай» в настоящем. Но преуспевающих мало, и потому не успевшие ухватить свой кусок склонны были утешаться либо тем, что и им когда-нибудь повезет, либо верой в общее «светлое будущее».

3. Разочарование - вот ключевое слово для характеристики ХХ века. Глобальные проблемы принесли разочарование в глобальных утопиях и возможности и дальше ориентироваться на максимум. «Смерть Бога» в душах оказалась путем к «смерти человека» - сначала тоже в душе, а затем и в возможной близкой реальности. Не образ рая - земного или небесного, но призрак глобальной катастрофы сопровождает закат новой эры. Жизнь показала невозможность успешного синтеза деловых ориентаций Ветхого завета и прекраснодушных призывов Нагорной проповеди. На соединении научно-технических достижений и «гуманистических» идеалов, т.е. на основе человеческого разума не удалось построить «рай на Земле».

4. Разочарование это особое, я бы сказал, парадоксальное . Какое, в самом деле, разочарование, когда столько бесспорных успехов? Интернет, атомная энергия, полеты в Космос, продление жизни.… Тысячи, миллионы достижений. И всё как в прорву : жизнь в целом не становится лучше – она всё нелепее, шизоиднее, опаснее . Одно улучшение за другим, а знаки катастрофы всё явственнее. Тем трагичнее это парадоксальное разочарование, и всё-таки именно оно остается ключевой характеристикой.

5. Разочарование в идеалах и в прогрессе, направленном на их реализацию. Жестокие войны и тоталитарные режимы дискредитировали вековые утопии, показали иллюзорность «рая на Земле». Нет больше напряженной «стрелы времени», появление которой знаменовало переход к монотеизму. Ход времени, говорят апологеты «конца истории», даст нам новые товары и развлечения, но не новое качество человеческого бытия, соответствующее религиозным или атеистическим глобальным иллюзиям. Никуда дальше рыночной демократии, мол, не пойдем. У неё масса недостатков, но лучше ничего не придумаешь. Они хотели бы думать, что все живущие на Земле согласятся с этим…

6. Разочарование в человеческом разуме , в его возможностях проектирования жизни в целом и истинного обоснования своих проектов. Да, мы признаем, что можно спроектировать дом и даже космический корабль. Но только не жизнь общества в соответствии с идеалом! Почему?! Да потому, что напуганы реальными осуществлениями тотальных проектов. Реализации каких-то проектов получаются – и, слава Богу. Но не претендуйте на истину, каждый прав по-своему. Но почему?! Да потому, что напуганы взаимоисключающими софистическими «доказательствами» политиков и ученых, а на себя взять ответственность – нет, увольте, всё знает только Бог, а я человек скромный (что не мешает во всю ломить «правоту» своих интересов). И вы полагаете, что все живущие на Земле смирятся с этим?

7. Более того, раз проекты подводят и истины больше нет, то, может быть и человека не стоит считать разумным существом по преимуществу? Ещё Достоевский в «Записках из подполья» удивлялся тому, что просветители вообразили, будто бы для человека главное – это разумное удовлетворение его разумных потребностей. Нет же – суть дела в удовлетворении его своеволия. ХХ век, по контрасту с одновременными великими достижениями разума, свидетельствует об иррациональности наших желаний и поведения: самые дикие суеверия, немотивированные преступления, рабство у манипуляторов сознанием и виртуальной реальности (перманентный «лохотрон»), нелепость «свободно принимаемых» коллективных политических решений.… А между тем вся демократия основана на допущении того, что человек разумен, что он способен самостоятельно принимать разумные решения и договариваться о правах и свободах. И вы считаете, что противоречие между реальной массовой неразумностью и устройством общества, основанном на гипотезе о разумности «нормальных» индивидов, не взорвет это общество? И что все живущие на Земле намерены и дальше терпеть эту нелепость?

8. Разочарование в свободе . Как мечтали освободители человечества о гарантиях свобод и прав личности, о свободном времени, обеспечивающем пространство свободного развития…. В реальности мечта обернулась сутяжничеством, вседозволенностью и развратом. Опять-таки, не во всем и не для всех. Понятно, что размаха современных достижений не было бы без частичной реализации великой мечты. Но, если смотреть на ситуацию в целом , то безответственная «свобода от…» захлестнула созидательную «свободу для…». Права есть, время есть, но уровни готовности оказались разными: кто-то готов лишь для бесконечного отстаивания своих прав, кто-то – для необузданного потребительства, кто-то – для игр, не соразмеряемых с порядком реальности. Авантюрные игры политиков и финансистов, «акции» считающих себя людьми искусства, преступные развлечения…. Говорят, что ХХ век отстоял свободу от тоталитарных посягательств. Но что это за свобода?! Свобода без идеалов – путь в бардак и бедлам. И не надейтесь, что все живущие на Земле смирятся со «свободой» общества, в котором закончилась история.

9. Разочарование в равенстве . Разумные и свободные личности, естественно, должны быть равными. Как же на деле воплотился этот лозунг эпохи Просвещения? Вместо прозрачного равенства, основанного на взаимном признании прав и ведущего к единству человечества в целом, мы получили полное искажение и крушение идей равенства и единства. «Восстание масс» заменило идею реального равенства на всеснижающую уравниловку: «Шо такое?! Мы все равны!». Страшная сила полуобразованности: раньше они тупо молчали и тупо резали по случаю войны или бунта; теперь же нагло «судят» обо всём на свете. Ну, какое же, простите, равенство в возможности принять правильное политическое решение между честным, знающим и мыслящим человеком и элементами электората, которыми можно манипулировать хоть с помощью бутылки водки?! А реальное неравенство возрастает как в уровне развития отдельных людей, так и в глобальном масштабе. Исключительные прорывы во всех сферах духовной жизни у отдельных личностей и рядом - одурманенные массовой культурой и наркотиками стада урбанизированных дикарей. Процветающие регионы «золотого миллиарда» и нищие, завистливые, озлобленные остальные миллиарды. А грозящее нам «единство» - это глобализация, примитивная стандартизация, позволяющая управлять всем миром в угоду интересам суперхищников, прикармливающих «золотой миллиард». Теперь, правда, Запад почувствовал опасное дыхание быстро догоняющих соперников, что изрядно добавляет напряженности и запутанности в мировую ситуацию.

10. Разочарование в братстве . Идеи религиозного, классового, расового (националистического) и интернационального братства оказались опасными иллюзиями, и за некоторые из них мы ещё продолжаем платить. Большинство этих «братств» основывалось на принципе «против кого дружим» и на поверку они продемонстрировали свою непрочность перед натиском групповых и личных шкурных интересов. Верующие объединяются против «неверных» и религиозные войны стали жестокой реальностью ХХ века - реальностью с точки зрения просветителей и марксистов совершенно неожиданной. Где была «пролетарская солидарность» при формировании номенклатуры и распаде «социалистических» режимов? Куда испарилось арийское «братство» в терпящей поражение и поверженной Германии? Распад Советского Союза и взлет «национал-карьеристов» продемонстрировал, чего стоит братство интернациональное. Нет, не на братстве, а на рыночной работе локтями и юридическом крючкотворстве строятся ныне и общественные и межличностные отношения. Об иллюзии воскрешения чувства братства при совместных возлияниях и песнопениях говорить не будем…. И не надо приводить контпримеры – они, безусловно, есть, но тем драматичнее (трагичнее?) общее положение дел.

11. Разочарование в любви . Идеал любви в том смысле этого слова, когда подразумевается внутреннее признание самоценности Другого (а не «давай займемся любовью»), был представлен в двух вариантах: религиозном (христианском) и светском (просветительско-атеистическом). В первом из них он как бы объединяет идеи равенства и братства: «нет ни эллина, ни иудея», все люди равны перед Богом, и потому следует возлюбить не только ближнего своего, но и врагов своих. Во втором такое объединение имеет уже вполне земную основу: люди достойны любви, ибо «человек – это звучит гордо». Опять-таки, можно приводить примеры, когда люди следуют таким принципам – но в общем обе идеи провалились. Собственно, человечество не следовало им в течение всей своей истории, но это объяснялось «тяжелыми условиями существованиями», «непросвещенностью язычников (или трудящихся)», угнетением и т.д. ХХ век - с его демократией, улучшением условий жизни, комфортом, свободным временем, всеобщим образованием – оказался особенно безлюбым. Дело, стало быть, не в «условиях жизни»; во всяком случае, не только и не столько в них. Не любить, а «брать от жизни всё» - этот рекламный слоган для Homo sapiens vulgaris как-то ближе.

12. Разочарование в мессианской силе , которая «спасет мир». Эта задача оказалась не по плечу ни одному «избранному народу» (формируемому хоть на этнической, хоть на религиозной основе), с ней не справился «передовой класс» пролетариат, не сумел решить её и класс «белых воротничков». Теперь за неё, кажется, берутся разные подозрительные секты, но дальше собственного обогащения и газовой атаки в метро они вряд ли продвинутся. Те же, кому принадлежит реальная власть, спасать мир явно не собираются. Им и так хорошо. А недовольных они надеются проконтролировать и, если понадобится, убрать. К счастью, эти «стоящие на земле» прагматики не способны адекватно оценить пределы своих умственных возможностей.

13. Итак, что же мы имеем в результате? - Сплошные противоречия. Прежде всего, это противоречие между исчерпанием старых мировоззренческих – и религиозных и светских – ресурсов и ситуацией, которая не может быть разрешена без мировоззренчески обоснованной стратегии: отсутствие глобального мировоззрения пред лицом приближающейся глобальной катастрофы. Гибельное господство хищного антропоцентризма (всё для человека, и по максимуму) породило экологическую глобальную проблему: своими действиями по отношению к природе мы рубим сук, на котором сидим, превращаем всё ещё чудесную зеленую и голубую планету в место, не пригодное для жизни. Неравенство в уровне жизни и господство воли к власти при мощной технической вооруженности порождает военную глобальную проблему: люди могут уничтожить друг друга или вернуться к новому, на этот раз радиоактивному, средневековью. Неконтролируемый рост населения при отсутствии средств его достойной социализации (порча генофонда вкупе с культурным одичанием) создает культурно-антропологическую глобальную проблему. Надежда на Бога и его промысел, столь характерная для монотеизма, уже не срабатывает: разве что случится новый потоп. А человеческий разум, столь хитроумный в технических новшествах, пока не может предложить идеалы, способные дать адекватный Ответ на современный Вызов истории.

14. Аксиологическая типология человечества. Другое фундаментальное противоречие, которое наглядно выявил ХХ век, относится к пониманию внутренней структуры человечества . Где враг, заведший нас в современные дебри? Где сила, способная вывести из них? При ответе на оба вопроса пора отбросить поиски в лице расы, нации, класса, религиозной конфессии. Совершенно иные образования подспудно вершили ход человеческой истории, а ныне в своих отношениях друг с другом породили парадоксальную конфигурацию. Чтобы сделать эту мысль ясной, надо обратиться к истории и теории.

15. В любой человеческой деятельности – индивидуальной и коллективной – есть три звена: мысленный проект, его реализация и опосредующая первое и последнее звено организация; чтобы исполнить задуманное, надо организовать и процесс выработки идеи, и процесс её воплощения. В идеальном государстве Платона эти три функции нашли пока ещё приблизительное воплощение в делении общества на философов (соединяющих функции порождения идей и общего управления), воинов (осуществляющих защиту – наиболее тогда бросающаяся в глаза сторона организации) и ремесленников (исполнителей). В ХХ веке Арнольд Тойнби разделил людей на творческое меньшинство, правящее меньшинство и массы. Это уже более точное деление, но в нем оказались смешанными функциональные и ценностные характеристики: не только что делает, но и во имя чего . Творцы хотят «как лучше», управленцы – как им выгоднее. И потому получается «как всегда» (вспомним судьбы любых революций: кто их зачинает и кто приходит к власти). Ну, а массам остается приспосабливаться к навязанному им режиму реализации чуждых им идей и интересов и не забывать при этом урвать своё. Получается как бы двойной «мимесис» (термин Тойнби, означающий внешнюю подделку под внутренне непонятные роли): управленцы используют идеи творцов как выгодные им лозунги, а массы, желая жить «не хуже других» и «как белые люди», делают вид, что идут именно этим «правильным путем».

16. Я думаю, что функциональное и ценностное деление людей надо сначала развести, а потом соотнести. В функциональном плане, чем бы мы ни занимались, любой целостный акт деятельности (от замысла до конечного продукта) включает в себя замысел, его реализацию и организацию процесса в целом. Соответственно всегда и везде самым фундаментальным делением людей будет их деление на генераторов идей, реализаторов и организаторов . Но и те, и другие, и третьи могут иметь совершенно разные (вплоть до взаимоисключающих) смыслы деятельности, базовые ценности , во имя которых они генерируют новые идеи, реализуют их и организуют их создание и воплощение. Эти ценностные различия, задающие разную направленность деятельности, можно расположить между двумя аксиологическими полюсами. В самом широком смысле эти полюса могут быть обозначены как Добро и зло .

17. Добро – это совершенствование мира и самого себя во имя возрастания добровольного, от сердца идущего единства и любви (признания самоценности друг друга и объединяющего целого). Зло – это стремление сделать себя центром бытия вопреки и за счет других и целостности жизни: «пусть всё будет по-моему», «буду делать, что хочу» («Элита» в этом случае любит говорить о «самореализации» и «самовыражении». Любой ценой?!). В любые времена, в любых обществах, нациях, классах, профессиях и конфессиях в отношении базовых ценностей есть два полярных меньшинства : созидатели , ориентированные на такую ценность как поступок , и деструкторы , ориентированные на такую ценность как пре-ступление . Поступок – это ответственное действие, направленное на службу добру, а пре-ступление – действие, направленное на службу злу (независимо от того, трактуется ли это действие как юридическое преступление). Пре-ступление в аксиологическом смысле означает именно стремление пре-ступить предел, не считаясь с последствиями для других и для целого: что значит для такого человека, как Наполеон, миллионы жертв (вспомним «Преступление и наказание» Достоевского). Вспомним и ницшевское воспевание пре-ступления (всё, мол, хорошо, что ведет к возрастанию воли к власти). Между этими двумя меньшинствами также всегда расположено большинство тех, кто не реализует сущностную возможность человека к самостоятельному выбору жизненной стратегии. Они живут «как все», «как принято». А поскольку эти нормы и образцы либо формируются стихийно, либо культивируются созидателями и деструкторами, то конформисты , составляющие большинство, ориентируются на такую ценность как мимесис (подражание, приспособление к чуждым образцам). И вся история – это непрекращающаяся борьба за массы конформистов между носителями доброго и злого начала.

18. В творческом меньшинстве Тойнби (среди генераторов идей) могут оказаться как созидатели, так и деструкторы. Само по себе творчество – это ещё не индульгенция вседозволенности. Куда важнее его направленность. То же следует сказать о правящем меньшинстве и массах. Среди организаторов полно прагматиков и бюрократов, но там же мы видим порой образцы бескорыстного служения. Среди реализаторов есть как исключительно честные и ответственные люди («народ» в лучшем смысле этого слова), так и агрессивно-разрушительная толпа, злобные люмпены. Итак, не пролетарий, предприниматель, христианин, мусульманин, ариец, негр, «правый», «левый» и т.д. хороши или плохи сами по себе, но взгляните глубже: во имя чего действуют их отдельные представители и что может доминировать в них в определенных условиях.

19. Прежде чем воспользоваться новой идеей о фундаментальном разделении людей на функциональные и аксиологические группы, выскажу необходимые предупреждения. Первое . Эта типология, как и любая другая, не должна быть прокрустовым ложем, в которое надо втиснуть любого конкретного человека. В чистом виде общие типы встречаются редко. В каждом из нас в разных ситуациях, в разных областях жизни могут проявляться черты самых разных типов: скажем, созидатель на работе, конформист в семье; или, наоборот, созидатель на садовом участке, конформист перед начальством, деструктор для подчиненных. Но важно выявить доминантное отношение: лирический пейзажист и нежно относящийся к собакам Гитлер всё же, по большому счету, деструктор. Второе . Все эти типы есть в любой социальной группе; человек, волею судеб ставший чиновником или банкиром, может сохранить порядочность, а проповедник добра оказаться носителем зла. Однако и здесь действует принцип доминанты: деструкторы чаще встречаются там, где есть возможность властвовать, применять прямое или косвенное насилие. Их явно больше среди управленцев и посредников, чем среди «простых людей» (хотя и среди последних тоже хватает). Вывод : не навешивать ярлыки, а заниматься ответственным конкретным анализом.

20. По отношению к ходу истории в целом среди генераторов идей доминантную роль играли созидатели и деструкторы (носители доброго и разрушительного творчества), среди организаторов (правящего меньшинства по Тойнби) – деструкторы и конформисты, искажавшие любые добрые идеи в угоду своему властолюбию и стремлению быть поближе к кормушке, а среди реализаторов – конформисты, приспосабливающиеся к господствующему (но не ими заданному) образу жизни. В течение тысячелетий суть отношений между этими группами не менялась: реализаторы производили земные блага, без которых не могли бы существовать ни генераторы идей, ни организаторы; генераторы создавали идеальные проекты (технические, политические, религиозные и т.д.), без которых не осуществимы ни реализация, ни организация; организаторы (управленцы и посредники), пусть и, прежде всего, в свою пользу, но как-то выполняли функции руководства, защиты, распределения и обмена и т.д. Но в ХХ столетии отношения между этими группами приняли парадоксальный характер: связь между ними перестала быть, пусть и несовершенной, но всё же абсолютно необходимой. Возрастание свободы и здесь образовало своеобразные люфты.

21. Правящее меньшинство, ориентированное на получение максимальной прибыли, нуждается теперь в массах в основном как потребителях , ибо производство становится всё более автоматизированным и роботизированным, и необходимая для существования и воспроизводства населения совокупность продукции производится всё меньшим и меньшим количеством людей. Несколько процентов фермеров в развитых странах не только кормит всё население данной страны, но и производит продукцию на экспорт. Индустрия досуга и развлечений теснит материальное производство, а финансовые операции всё в большей мере приобретают виртуальный характер: долларовые бумажки продавать выгоднее, чем реальные товары, тем более что с 1971 г. масса долларов, выпускаемых в США, никак не привязывается ни к золотому запасу, ни к материальному обеспечению. Шесть миллиардов «недоразвитых», за исключением дешевой рабочей силы и выгодных с точки зрения бизнеса потребителей, явно становятся лишними для тех, кто возглавляет «золотой миллиард». ( Россия оказывается одним из полигонов для опробования этого «нового порядка»).

22. После провозглашения «конца истории» (рыночная демократия, мол, утвердилась во веки веков), правящее меньшинство перестало нуждаться в гуманитарной части творческого меньшинства. Идеи и идеалы опасны, они будоражат потребителей, а для политических слоганов большого ума не надо. Меценаты со странностями ещё могут прокормить любителей «игры в бисер», составителей исторических коллажей, превращающих гуманитарию в нечто подобное коллекционированию спичечных коробков, но не более того. Такие как я уж точно не нужны. Конформистские массы потребителей и играющих в виртуальном пространстве во всякой «идеологии» тем более не нуждаются.

23. А что же творческое меньшинство? Зачем созидателям добрых идей, организаторам, ориентированным на служение Общему делу, и народу, не развращенному бездумными развлечениями и потребительством, паразитирующие на них деструкторы!? Разве без них не лучше реализуются достижения науки, подлинного искусства и мировоззренческие идеалы? Зачем нам спекулянты, ростовщики, бюрократы и мегаполисные люмпены? Они хотят превратить человечество в зомбированную массу, но разве потенциал, накопленный созидательным человечеством, не позволяет теперь освободиться от этого агрессивного балласта? Речь идет не о «ликвидации буржуазии как класса». Ну, ликвидировали в Советском Союзе буржуазию, тут же из среды бывших бедняков сформировалась номенклатура и полезла в олигархи. Избавимся, допустим, от олигархов, пересмотрим результаты «прихватизации», - поверьте, всё вернется на круги своя, если не ударим глубже – по деструкторам в любом обличье .

24. Приходится осознать: единого человечества, которое только по недосмотру не живет в соответствии с разумными идеалами ( данными Богом или выработанными его, человечества «лучшими представителями») , не существует. Обращаться к человечеству в целом – утопия. Речь может идти лишь о том, чтобы поставить на место деструкторов и создать такие условия, в которых конформистам было сподручно вести себя прилично .

25. В первой половине ХХ века Николай Асеев писал:

С тех пор как шар земной наш кружится,
Сквозь вечность продолжая мчаться,
Людей великое содружество
Впервые стало намечаться.

Увы, не свершилось. И если мы не хотим вместо утопического содружества получить вполне реальный управляемый игроками-деструкторами «человейник», придется признать более актуальными мои строки, написанные в 1998 году:

Кончается ХХ век,
Кончается.
Стрела богов на тетиве
Качается.

И к ним решение придет,
Придет решение…
Одних возмездие в нем ждет,
Других – спасение

И будет избран новый Ной.
Да будет избран!
Ковчег взметнется неземной
Над общей тризной.

Избегнем драмы в новый век,
Избегнем драмы, -
Коли сумеет тот ковчег
Уйти без Хама! [1]

26. Конец новой эры знаменуется осознанием того, что осуществить проект единого счастливого человечества, свободно воплощающего идеалы равенства, братства и любви, не удалось ни на основе веры в единого Бога, ни на основе собственного разумного проекта, исходящего из возможности разумного же согласования разных ценностных ориентаций, смысложизненных позиций. Перед нами альтернатива: либо «жить» в условиях постмодернистского раздрая, виртуальных игр и манипулятивного функционирования в рамках жесткой структуры пришедшей к «концу истории» рыночной «демократии», либо выработать принципиально новое мировоззрение. Я выбираю второй вариант.

Примечания.

[1] Самое глубинное мое отношение к жизни выражено в стихах. См.: Сагатовский В. Обрыв в голубизну. Симферополь. 1991; Сагатовский В. В миру и дома. СПб, 2001.

Наверх