НАЗАД |
ГЛАВНАЯ |
Основной замысел всех трех частей этой книги состоял в том, чтобы попытаться системно и целостно представить философские осно вы мировоззрения, способного дать Ответ на Вызов современной эпохи: философию развивающейся гармонии как основу антропокосмистского ноосферного мировоззрения. В Заключении я хочу наметить переход к той книге, ради написания которой я вообще начал полвека тому назад заниматься философией; представить тезисную заявку на очерк проблематики нового мировоззрения по схеме: достоверный минимум—гипотезы—проблемы—практические выводы.
1. Неверные ответы на ОВМ (основной вопрос мировоззрения) об отношении Человека в Миру, смысле человеческой жизни при совре менных технических возможностях ведут к глобальной катастрофе.
2. Суть неверных ответов, рисующих образ Храма (идеал мироустройства) заключается в признании абсолютного приоритета одной из сторон ОВМ: Мира или Человека.
В свою очередь, абсолютизация Мира выступает в отношении мира как такового (природы, космоса) — космоцентризм и Бога как надмирного начала — теоцентризм; абсолютизация Человека — антропоцентризм — проявляется в формах абсолютизации общества — социоцентризм или отдельной личности — индивидоцентризм.
Верный ответ — антропокосмизм — ориентирует на паритет, диалог и сотворчество Человека и Мира.
Не власть или подчинение (садомазохистский комплекс), но взаимосозидающая гармония!
3. Суть неверных ответов, рисующих образ Пути к Храму, заключается в предложении «панацеи», частичной модели мира, человека и человеческой деятельности как средства решения проблемной ситуации в целом. «Момент истины», вырванный из контекста целостности, превращается в ложное «отвлеченное начало».
Верный ответ — системный синтез — ориентирует на взаимодополнительность положительных моментов, содержащихся в односторонних подходах, каждый из которых необходим, а все вместе — необходимы и достаточны для выработки мировоззренческой стратегии решения ОВМ.
4. Таким образом, и в идеологии (образ Храма), и в методологии (образ Пути) антропокосмизм предполагает принципиальный отход от любых форм ориентации на максимум и минимум в отношениях Человека и Мира в пользу парадигмы оптимума: не одностороннее подчинение, но гармоническое взаимодействие.
5. Сущностные качества Человека (принципиальные возможности, отличающие его от других известных нам форм бытия) являются результатом развития атрибутов (сущностных качеств) бытия в целом: онтоантропологический принцип, согласно которому Человек укоренен во Вселенной, не является чужим в этом мире.
6. Основополагающей идеей картины Мира является утверждение триединства уровней бытия для любого сущего: объективной реальности или материи, субъективной реальности или идеального и трансцендентной реальности или духовной самоосновы бытия.
Существовать на уровне объективной реальности значит находиться во взаимодействии с другими внешними сущими (атом Демокрита). Существовать на уровне субъективной реальности значит быть интерпретированным, соотнесенным с исходной внутренней субъективностью (спонтанным началом) данного сущего (атом Эпикура, монада Лейбница, esse est percipe Беркли, «сокровенное внутреннее вещей» Тейяра де Шардена, субстанциальный деятель Н. О. Лосского). В обоих случаях бытие является коррелятивным, относительным чего-то другого (внешнего или внутреннего). Существовать на уровне трансцендентной реальности значит быть соотнесенным только с полнотой собственного бытия, т. е. самодостаточным в своей целостности и потому абсолютным, безусловным, лишенным свойств и отношений, замкнутым на себя (актуально бесконечным), не разделяемым на субъект и объект (непостижимое С. Л. Франка, «объемлющее» Ясперса). Единственная характеристика Духа — то, что он ЕСТЬ; единственное его проявление в относительном бытии — его присутствие; единственное отношение относительного к абсолютному — переживание его присутствия через свою к нему сопричастность.
ОВМ в переводе на язык базовых философских категорий получает такой вид:
Соотношение уровней бытия может быть выражено метафорически: семя (субъективная реальность), почва (объективная реальность), Солнце (трансцендентная реальность).
7. Мир как совокупность сущих неисчерпаем (потенциально бесконечен), он всегда есть открытая становящаяся целостность, и потому попытки мыслить абсолютное начало бесконечного не имеют смысла: квантор «все» неприложим к бесконечным множествам (Б. Рассел).
Это не исключает того, что любая часть мира может как возникнуть в процессе объективного взаимодействия, так и быть сотворенной неким разумным началом. Но и то и другое — не предмет веры, обе гипотезы могут и должны быть проверены. «Высший разум», «пришельцы из Космоса», если они действительно существуют и, допустим, имели отношение к сотворению человеческой цивилизации, — это отнюдь не Бог, не дух в смысле самодостаточной основы бытия.
Любое сущее — от мельчайших частичек до метагалактик — в разных отношениях существует на всех трех уровнях бытия. Оно актуально конечно в каждом объективном взаимодействии и субъективной интерпретации и потенциально бесконечно в неисчерпаемости возможностей этих взаимодействий и интерпретаций. В то же время каждое сущее актуально бесконечно в отношении с самим собой.
Истины материализма (существует нечто, независимое от души и духа), субъективного идеализма (душа не сводится к объективной реальности и духу) и объективного идеализма (существует дух, не сводимый к субъективной и объективной реальности) дополняют друг друга. Попытка каждого из них стать единственно истинным и всеобъясняющим принципом превращает их в ложные, отвлеченные начала.
8. В мире существует развитие, появление новых качеств. Вопрос о том, как, в принципе, возможно «дополнение бесконечности», остается открытым. Но современные представления позволяют говорить о единстве детерминации (обусловленности предшествующим бытием), вероятности (возможные результаты вторжения неопределенности, потенциальной бесконечности в любых точках пространства и моментах времени) и творческого, спонтанного саморазвития в момент возникновения нового качества ( hic at nunc , в точке бифуркации). Любое сущее чревато и хаосом, и порядком.
9. Возможность возникновения «порядка из хаоса» не является исчерпывающим самооправданием для этого процесса, необходимо поставить вопрос о направленности. В мире существуют два базовых полярно противоположных направления изменений: 1) становящееся всеединство (Вл. Соловьев), т. е. движение к такому порядку, который увеличивает, в терминологии Эмпедокла, любовь и уменьшает вражду, обеспечивает свободное единство отдельных монад в универсуме целостности (соборность); 2) «порядок», который основывается на эгоцентрическом стремлении каждого сущего стать властным центром мира, что неизбежно приводит к возрастанию вражды и, следовательно, к хаосу. Зло порождается неадекватными претензиями конечного сущего, когда его самодостаточность явно недостаточна для гармонического развития совместно с другими сущими.
Первое направление в современной науке обозначается как негэнтропийное, второе — как энтропийное. Но то же самое, только в более глубоком и широком культурно-духовном контексте, всегда обозначалось как добро и зло, как пути Бога и дьявола.
Надежды на то, что хаос постмодернистского броуновского дви жения интеллектуальных молекул сам собой породит какой-то новый (и приемлемый!) порядок, если мы, в принципе, отказываемся от идеи любого управления из любого центра и любых устойчивых структур, абсолютно иллюзорны. Столь же иллюзорны рационалистско-либеральные упования, что хаосогенное движение отдельных гоббсовских индивидов можно надежно упорядочить «общественным договором. Мир не таков! Он требует порядка, но порядка, который рождается из внутренних интенций. Есть спонтанная устремленность к добру и злу. Первая рождает идеал развития как развивающейся гармонии: желаемого свободного единства (воля к любви) через необходимую борьбу («сопротивление злу силой»). Вторая — борьбу за господство («воля к власти», неограниченную самореализацию и, в конечном счете, разрушение и хаос). Можно, конечно, надеяться, что в хаосе снова что-то «проклюнется», но не лучше ли поискать более прямой путь?
Развивающаяся гармония не есть призыв к остановке развития («подмораживанию» сущего), но единство меры в стратегии качественных изменений и свободы в тактике этого процесса: спонтанность под взором ответственности, направляющей творческий порыв (развитие) не на разрушение основания бытия сущего, но на его совершенствование в контексте целого (гармония). И в основе этой ответственности — не калькуляция рассудка, но голос сердца:
Высокомерие не к лицу
Ни великому,
Ни мудрецу.
В сосновом бору,
В березовой роще,
Где так многогранно желание жить,
Мне, сильному, только добрее и проще,
И человечней хочется быть.
А. Яшин
10. Самая глубинная характеристика человека как единственного из известных нам существ, способного к осознанию себя и своего от ношения к миру, есть способность к выбору. Фундаментальный выбор Человека — это выбор между добром и злом, самореализацией через сотворчество с негэнтропийными тенденциями бытия, через совершенствование мира и самореализацией через власть над миром: Я и Мы или Я и не-Я. Не «знание — власть», но знание и сила на службе совершенствования Человека и Мира в их единстве: сознавая несовершенство бытия и работая вместе с его внутренними тенденциями к соборному совершенствованию, Человек доопределяет Мир.
11. Совокупный человек (человечество) есть единство взаимодополняющих уровней: структурных (общество—группа—отдельный человек), функциональных (природный, социальный, психологический) и бытийных (естественно-исторический процесс, деятельность, глубинное общение). Это единство образует социально-антропологическую целостность (САЦ), которая пока что является выражением сущностных потенций человечества, но не его реального состояния. Человек как особая целостность пока что находится в состоянии становления: от одного (животного) берега отплыли, до другого (подлинно человеческого, соответствующего возможности плодотворного доопределения мира) еще не добрались.
12. В реальной истории противоречия между базовыми уровнями САЦ преобладают над ее еле теплящимся единством. В основе этих противоречий лежит фундаментальная антиномия человеческого бытия — противоречие между естественным (живущим по собственным внутренним закономерностям) и искусственным (созданным по человеческому проекту). Это противоречие порождает главного врага человеческой целостности — отчуждение, когда созданное человеком для его целей начинает жить в соответствии с собственными тенденциями, подчиняющими себе человека вопреки его воле и желаниям.
Отчуждение усугубляется тем, что уровни САЦ образуют отдельные целеустремленные подсистемы, тенденции которых могут не совпадать (вплоть до взаимоисключения) друг с другом и требованиями САЦ.
Но нецелостный Человек не способен содействовать становлению целостного мира.
13. Стало быть, выбор реального человека есть выбор между отказом от выполнения своей созидательно-доопределяющей космической функции (как, якобы, утопии) и поиском путей ее успешной реализации.
Антропокосмизм, естественно, выбирает второе решение. Его воплощение в жизнь предполагает стремление Человека превратить часть Мира, доступную его влиянию, в ноосферу — развивающуюся гармонию, взаимодополнительное единство общества, личности и природы на основе признания самоценности этих сторон и образуемого ими целого.
Создание ноосферы есть Общее дело, добровольно объединяющее всех его участников. Его духовной основой является фундаментальный настрой любви к миру, отношение к нему как к Дому и Саду.
14. Социально-антропологическая целостность, ориентированная на создание ноосферы, регулирует отношения между отдельными людьми, группами на основе следующих принципов:
a ) «Правда отношений», что предполагает единство взаимного при знания всех участников жизнедеятельности САЦ (общества, группы, личности) с оценкой каждого из участников по его вкладу в Общее дело: солидарность, а не борьба интересов (коммюнитарность, по Бердяеву).
б) Примат соборности (религиозно-нравственных ценностей) над «внешней общественностью» (С. Л. Франк), политико-правовым регулированием: не взаимовыгодный бизнес, регулируемый «общественным договором», но «внехрамовая литургия» (Н. Федоров) Общего дела, использующая регулирование с позиций правовой справедливости (равенство перед внешним законом) как технологию на службе моральной справедливости (оценка по вкладу в Общее дело), в основе которой, в свою очередь, лежат высшие ценностные ориентации добра и любви.
в) Признание добровольных уступок (не вынужденных компромиссов!) как формы регуляции, адекватной идеалу развивающейся гармонии: сторонник этого идеала готов пожертвовать очень многим ради того, чтобы быть вместе, чтобы дух единства и доверия не оставлял людей; противник — готов пожертвовать чем угодно, любой гармонией и согласием, если здесь и сейчас (или в хорошо выверенной перспективе) ему светит личная выгода, достижение его и прежде всего его целей.
г) Признание регуляции с позиций «сопротивления злу силой» (И. Ильин) необходимым средством в тех случаях, когда субъект не способен (или, в принципе, не желает) признавать самоценность других субъектов и их бытия в целостности (Ты и Мы); тот, кто, в принципе, относится к Миру только как к Оно, вещи, заслуживает такого же отношения: вредная вещь устраняется из ноосферы, тем более если это злая вещь (ибо субъект, сделавший выбор в пользу зла, отрицающий человеческое достоинство других, сам перестает быть человеком).
15. В основе человеческого выбора лежат базовые ценности субъекта как концентрированное выражение его фундаментального настроя на жизнь. Множеству сущностных качеств человека соответствуют множество универсальных видов человеческой деятельности и множество базовых ценностей как системообразующих «ядер» этих качеств и видов. У гармонически развитого человека базовые ценности взаимно дополняют друг друга, при том что каждая ценность вносит свой незаменимый вклад.
Содержание системы базовых ценностей субъекта выстраивается под доминирующие «метаценности». Таковыми являются созидательный поступок, выражающий фундаментальный настрой на совершенствование себя и мира (воля к любви); преступление, выражающее волю к власти (Ницше), самоутверждение через разрушение; мимесис — настрой на то, чтобы быть «как все», «не хуже других», т. е. приспособиться к окружающим условиям. Этим метаценностям соответствуют основные типы людей: созидатели, деструкторы и конформисты. Они могут присутствовать в любых ячейках социальной структуры (классах, партиях, нациях, профессиональных группах и т. д.). Следует отказаться от надежд на мессианскую роль любой из этих групп и обратить эти надежды к носителям человеческих качеств.
Ход истории во многом зависит от соотношения полюсов поступка и преступления и их успехов в «заражении» или освоении конформных масс (современная криминализация некоторых обществ — наглядный тому пример).
16. Изменения качества общества в целом начинается с возникновения консорции — группы носителей ценностей и идей, позволяющих дать достойный Ответ на Вызов бытия, который ставит перед альтернативой: уйти со сцены истории или претерпеть качественное изменение.
17. Консорция должна выработать новое мировоззрение: «Будущее культуры зависит от того, под силу ли окажется... прийти к новому мировоззрению, способному обосновать оптимизм и жизнеутверждение, и этику более надежно и в более элементарной форме, чем миро воззрения предыдущих эпох» [1]. Затем требуется оценить возможности реализации этого мировоззрения и организовать технологию использования этих возможностей.
18. Современный Вызов бытия предстает в виде глобальных проблем — военной, экологической, демографической и культурно-антропологической, — которые грозят гибелью человеческой цивилизации и жизни на нашей планете.
Принципиальная основа решения этих проблем заключается в четком ответе на следующие вопросы: 1) какое мировоззрение их породило? 2) кто является носителем соответствующих мировоззренческих ценностей? 3) какое мировоззрение способно изменить стратегическое направление человеческой жизнедеятельности (т. е. какая система ценностей является альтернативной)? 4) кто может быть носителем этих новых ценностей?
Только на этой основе можно дальше говорить о социальных, экономических и технических средствах решения глобальных проблем. АЭС не может заменить Солнце любви!
Модная ныне концепция «устойчивого развития» явно не отвечает сформулированным требованиям: такое развитие — утопия — без отказа от ориентации на максимум власти, прибыли, престижных удовольствий.
19. Мировоззренческой основой, породившей глобальные проблемы, является антропоцентризм, который начал с лозунга: «Знание — власть» и заканчивает потребительством и уходом в «виртуальную реальность». Носители такого мировоззрения — деструктивная «элита», его активные проводники — «супермены» и конформисты («образованщина», нерефлектирующие прагматики, мещанство).
Эти социально-психологические типы проявляют себя прежде все го в тех социальных структурах, в которых наиболее велика опасность отчуждения. Понятно, что их представителей больше среди политиков, чиновников, банкиров, торговцев, «умственного класса», чем среди землепашцев, строителей, вообще людей, создающих ценности, положительное значение которых дано достаточно наглядно (не в «мутной водичке»...).
Переходя к решению глобальных проблем на мировоззренческой основе анпропокосмизма, требуется разработать стратегический проект минимизации возможностей отчуждения и воздействия деструктивных сил во всех сферах человеческой жизнедеятельности, и прежде всего там, где источники глобальных проблем проявляются в наибольшей степени.
Положения, изложенные в предыдущих пунктах, в той или иной мере раскрыты в этой книге. Дальнейшее требует специальной разработки, и здесь я могу только обозначить основные направления.
20. В материальной сфере необходимо прежде всего исключить гонку на максимум, которая губительно сказывается и на природе, и на самом человеке. Все должно проходить тройную экспертизу: гуманитарную, экологическую и технико-экономическую, где от последней требуется оценка оптимальных средств для тех целей, которые оказываются приемлемыми с позиций первых двух.
Такой подход порождает очень непростые проблемы. Во-первых, большинство людей по своим ценностным ориентациям не готовы к нему («Утопия, блажь какая-то...»). Во-вторых, его нельзя осуществить в отдельной стране, даже если она по своим ресурсным возможностям не зависит от остального мира. В самом деле, как отказаться от идеологии максимума в гонке вооружений, которая неизбежно навязывается такому обществу миром, продолжающим ориентироваться на максимум прибыли: для него все рынки должны быть открыты. И здесь рыночно ориентированная экономика оказывается сильнее социально ориентированной.
Тем не менее другой альтернативы нет: нынешние средства взаимного уничтожения и нынешнее производство не могут не вести к военной и экологической катастрофе. Следовательно, надо искать пути решения трудностей, в том числе тщательно анализируя опыт Советского Союза.
21. Основная революция должна произойти в духовной сфере: революция духа. Ее философским основам и была посвящена эта моя книга. Но надо идти дальше, осмыслить с таких позиций то, что происходит в искусстве, науке, религии, вообще в умах и душах людей. Понять, что сейчас, действительно, «Как при электролизе/ Человеческий род/ К двум различным полюсам,/ Разделясь, идет» (А. Солодовников).
Один полюс — это всеразрушающее торжество самовлюбленных «отвлеченных начал» во всех областях духовной жизни. Гибельность этой культуры просто не воспринимается самозабвенно токующими представителями «элиты» и «образованщины». Другой — это сердечное принятие идеалов развивающейся гармонии. Как объяснить это кратко? Пожалуй, я приведу несколько поэтических строк, выражающих этот настрой, где сливаются воедино мгновение и вечность. Кто не воспримет их, тот не поймет и самое развернутое доказательство. «Белая веточка яблони/ В чаще небес голубой./ Божье художество явлено/ Тихой твоей красотой./ Тысячи лет было б мало мне/ Налюбоваться тобой, / Белая веточка яблони/ В чащи небес голубой» (А. Соло довников). «Такая тишина была, что ней был слышен голос Бога» (А. Бунин). И, наконец, строки автора этой книги: «Свет простой от просто го цветка./ Мне не надо занятной игры./ Суета от меня далека./ Ни к чему мне иные миры./ Этот миг для меня как века./ Свет простой от простого цветка».
Но не стоит ли здесь та же проблема, что и в сфере материальной: может ли такая духовная Касталия (образ из «Игры в бисер» Г. Гессе) выжить в реальном мире за пределами кельи отшельника и его души? Но ведь и альтернатива та же: не может не идти к гибели мир, избравший путь духовного раз-врата (в смысле П. Флоренского).
22. В сфере формирования человека необходимо осознать, что самые мощные знания и умения еще не создают субъекта, соответствующего человеческому образу. В основу образования должны быть положены ценности, по отношению к которым знания и умения — рычаги, средства. Человек, который сумеет органически соединить в себе ответственность, чувство меры, открытость трансценденции (духу) со свободной игрой творческих экзистенциальных сил; соединить надежность и радость — вот суть этого образа.
Мы утратили естественные условия, в которых дети наследуют традиции отцов и идут дальше, «стоя на плечах гигантов», а не самоутверждаясь сбрасыванием предшественников «с корабля современности». Но и оптимальные искусственные условия, которые станут естественными второго уровня с минимумом отчуждения, создать пока не сумели.
Самая важная проблема в этой области не в том, что у нас нет идеала, — в основе своей он разработан. Но его реализация невозможна, пока существует явное и колоссальное несоответствие числа тех, кто с любовью, талантом и умением способен воспитывать (родителей и педагогов) с числом тех, кто должен получить нормальные условия природного созревания, социализации и индивидуализации, учитывая при этом, что генофонд человечества непрерывно ухудшается. Возможно, что именно в этом смысле демографическая проблема может иметь самые катастрофические последствия, ибо она не просто в том, что рождается много людей, но в том, какого они качества и в какие условия формирования попадают.
23. Сложный узел проблем завязывается в организационной сфере. Нынешние полярные модели организации общественной жизни — тоталитарная и либерально-демократическая — изжили себя. Обе они построены на слишком сильных абстракциях, которые в применении к реальности оказываются ложными допущениями. Первая предполагает возможность достижения счастья принудительным путем, так сказать, «для вашего же блага». Но это противоречит самой глубинной сущности человека — возможности выбора. Вторая исходит из того, что люди равны в реализации этой сущностной возможности. Но это противоречит действительному положению вещей: люди не равны в возможностях разумного выбора. Ни у кого не возникает в этом сомнений, когда речь идет, скажем, о медицинском консилиуме или технической экспертизе: приглашаются специалисты (они тоже могут ошибаться, но в несравнимо меньшей степени). Однако в общечеловеческих вопросах специалистом себя считает каждый, и мы порой доверяем неграмотным и недобросовестным профанам управлять нашей страной и воспитывать наших детей (и тем больше, чем мы сами являемся таковыми). Но дело не только в разной компетентности, но и, — что гораздо глубже, — в принципиально разных базовых ценностях как основании выбора. Разумно ли, чтобы мещанство, распропагандированное, а то и купленное, «элитой» и «суперменами», решало общезначимые вопросы простым большинством голосов? Не более, чем предоставление такого решения «суперменской» диктатуре. Читатель сам может найти в истории примеры, когда выбор, сделанный массовым демократическим путем, сильно напоминает решение по большинству голосов, которое принималось бы в психиатрической больнице.
Надежда остается только на Третий путь. В управлении обществом мы должны добровольно доверять заслуживающим доверия. Врач не может вложить в меня ценностную ориентацию на здоровье; но если она есть внутри меня, то я должен следовать его указаниям, а не «самовыражаться» в митинговом лицедействе.
Вот тут-то и возникает проблема обоснования технологии делегирования полномочий и возможности их отзыва в том случае, когда доверие оказывается ошибочным. Такие проблемы мы умеем решать в повседневной жизни, но пока что нет такой модели общества, в которой они были бы удовлетворительно решены.
Организация общественной жизни должна одновременно обеспечить свободное развитие всех его участников и развивающуюся гармонию этой жизни в целом. Переводя на язык управления, это означает единство свободной инициативы на уровне тактики и в микросреде с планированием и контролем из единого центра на уровне стратегии и в макросреде. Основная извечная проблема: как избежать бюрократического перерождения тех, кому доверены функции центрального управления?
24. Обозначим основные направления, в которых должно обеспечиваться искомое единство.
а) Духовное: обеспечение свободного творческого развития каждого, но в рамках общечеловеческой мировоззренческой парадигмы антропокосмизма и развивающейся гармонии. Эти «рамки» имеют как внутренние, так и внешние источники: чувство меры и ответственности у каждого; деятельность учреждения типа Академии Горя и Радости (И. Ефремов), оценивающей любые проявления жизнедеятельности с точки зрения вклада в развивающуюся гармонию (становящееся всеединство). Это учреждение должно быть ядром непосредственного единства духовной и организационной сфер и опосредованного — всех сфер человеческой жизнедеятельности.
б) Геополитическое: сохранение самоценных региональных, национальных и других культур при едином управлении делами Планеты в целом, без которого нельзя решить глобальные проблемы.
в) Технико-экономическое: создание условий (информационно-технических и морально-правовых, регулирующих формы владения необходимыми средствами), обеспечивающих свободное индивидуальное творчество при сохранении информационно-технического и экономического единства. Те средства преобразования и общения, от которых непосредственно зависит состояние глобальных проблем, должны находиться в ведении единого центра (единое и централизованное управление на стратегическом уровне энергетическими, информационными и т. п. системами).
Нерешенной остается проблема распределения ресурсов и конечных продуктов, т. е. характер того, что до сих пор выступало в качестве торговли и финансовых операций.
25. Но кто сможет достойно обеспечивать единство целого и индивидуального без злоупотреблений в ту или другую сторону? Явно прослеживается необходимость существования особой структуры типа философов-воинов Платона, объединяющей интеллигенцию и служителей. Идеальным решением было бы, конечно, такое положение дел, когда все человечество представляло бы собой коллектив равных, т. е. людей, находящихся на одинаково высоком уровне мудрости и ответственности. Но это утопия. Реально мы всегда стоим перед выбором: кому доверить решение ключевых стратегических вопросов — знающим и мудрецам или простому большинству, абстрактно, якобы, равных? Кто-то скажет, что демократия, мол, не без недостатков, но лучше ничего не придумаешь. Я считаю иначе: и мудрые могут ошибаться (трагизм — имманентный спутник бытия), но лучше довериться знающим и мудрым, чем тем, кого возведут на пьедестал СМИ и подкуп.
Да, наличие «передового отряда», «ордена» неизбежно. Все дело в том, что отбор должен проходить не по ложным, как это было до сих пор, но по верному критерию: не по классовому, национальному, конфессиональному, образовательному и т. п., но по социально-психологическому, по базовым ценностям этих людей. Трудно, но как иначе?!
Те, кто внутренне готов к антропокосмистскому мировоззрению, к поступкам на пути развивающейся гармонии, должны образовать консорцию.
26. Из каких слоев общества может образоваться такая консорция, и с чего она должна начать свою деятельность?
В принципе, из любых: от сторожа до академика. Внутренняя потребность, ведущая по этому пути, может быть обозначена как конструктивная неудовлетворенность состоянием дел в целом. Это явно «антипопперовская» позиция, требующая не «частичного залатывание социальных дыр», но радикальных изменений в целом. У многих она вызывает сомнения, и, увы, достаточно обоснованные: «Взросление — пожизненный урок /умения творить посильный мир./А те, кто не построил свой мирок,/ охотно перестраивают мир» (И. Губерман).
Действительно, если человек просто бежит от самого себя в «перманентную революцию», то это крайне опасный вариант. Очень важно оградить революцию духа от «революционеров» из зависти и бессильной неудовлетворенности. Совсем иное дело, когда человек неудовлетворен миром потому, что он видит в нем вполне объективные препятствия для воплощения его ценностей, причем такие, которые не устраняются одним лишь частичным реформированием и личными усилиями. Жизнь такого человека не сводится к бытовому уровню, и он не ищет выход лишь в улучшении быта или в уходе в игровые миры. Он серьезно и «наивно» стремится в меру своих сил сделать мир лучше и, поняв, что его личная мера явно мала, ищет братьев- единомышленников.
Допустим, что этот психологически очень нелегкий поиск увенчался успехом. Вот тогда это новое братство должно прежде всего заняться мозговым штурмом развернутой стратегической программы движения к ноосфере. И без всяких «р-революционных» соблазнов типа «ввяжемся в бой, а там будет видно». Человечество уже по горло сыто такими нетерпеливыми попытками.
Целостной деятельности — целостное обоснование.
Примечания
1. Швейцер А. Культура и этика. М.. 1973. С. 36.